Образ человека на протяжении истории искусства всегда занимал центральное
положение в качестве главного объекта изображения. Будь то принцип
калокагатии в Древней Греции, мистическая религиозность Византии или
фотографическая достоверность реализма - везде человек получал
своеобразную интерпретацию в контексте времени. В наши дни фокус
исследования этой темы видоизменяется не столько в соответствии с
культурологическими и социальными сдвигами, сколько с индивидуальным
видением художника.

В творчестве Рината Волигамси образ человека никогда не был в фокусе
внимания, выступая скорее частью интерьера или пейзажа - в зависимости от
того, куда помещал его художник. Но именно в последние годы он постепенно
начинает превращаться из фонового стаффажа в активного участника. Люди в
его работах по-прежнему неодушевленные, без каких-либо индивидуальных
характеристик, напоминающие химерических монстров с несколькими парами
ног или геометрические фигуры, раздутые в сложных комбинациях. Но они
выходят на первый план, занимая собой всё пространство картины. Волигамси
как будто знакомит нас с населением своих фантастических деревень или
бесконечных интерьеров. И под стать своему окружению люди, выросшие в этой
среде, предстают перед нами точно такими же условно узнаваемыми и
сверхъестественно реальными, как мы привыкли видеть в произведениях
Волигамси.