3 декабря открылась персональная выставка Александра Цикаришвили – одного из основателей и лидера петербургской группировки «Север-7». За последний год художники создали несколько успешных групповых проекта, среди которых выставка «Севера» в антверпенском музее современного искусства M HKA в качестве победителей премии Present Continuous 2018, а также вошли в шорт-лист премии Инновация и Премии имени Сергея Курехина. Плодотворный год художники решили завершить серией сольных выставок, не теряющих внутренней связи и не прерывающих взаимный обмен идеями между участниками группы.
Проект «Funny Soil Frutti Land» подводит промежуточный итог своеобразного творческого исследования, проводимого Александром Цикаришвили на протяжении последних лет. От феномена «частной эклектики» - современных форм народного самостроя и «украшательства», для которых характерна тяга к спорадическому коллажированию образов, текстур и разрозненных элементов, лишенных привычной функциональности, художник переходит к размышлениям об «экзотизме». Вопрос об экзотическом всегда является оборотной стороной любой попытки разговора о национальном. В своем проекте в характерной поэтическо-абсурдистской манере Александр Цикаришвили подчеркивает своеобразную общность механизмов создания национального образа: крестьяне и ковбои, сериалы и бананы, блестящие обертки и самодельные истуканы – все сливается в единый ком, движимый инерцией машины медиаиндустрии.
Отправной точкой для проекта послужило переосмысление движения тропикалии или тропикализма, возникшего в среде авангардных бразильских художников 1960-х годов, и идеи «культурного каннибализма», на которую оно опиралось. Художник продолжает линию последующих мутаций, которые претерпел тропикализм, в частности, осмысляя явление, которое Элио Ойтисика назвал «Тропикэмп», серией парадоксальных параллелей, смешений и переопределений. Бесчисленные оттенки земли и экзотичские фрукты, ритуальные безмолвные маски, големы и истуканы, Латино-Американские Мадонны и Кармен Миранда (звезда Голливуда и кэмп-икона, именовавшаяся не иначе как ‘tutti-frutti hat girl’) образуют безумный карнавал из медиа-клеше. Роясь в мусоре, беспрерывно производимом медийной машиной, автор собирает свой собственный «самострой» - абсурдистскую форму, становящуюся кривым зеркалом идеологических механизмов, используемых для поддержания и обновления национального мифа.
